Первоначально запощено на dm.am в рамках литературного конкурса.
Мои ноги ныли. В боку кололо. Даже сквозь перчатки мороз сковывал мои пальцы. Проливной дождь тарабанил по моей шляпе и заливал мне глаза. В предзакатной темноте я видел лишь одно – ярко освещенную вывеску, момент моего спасения, заливающий темную улицу приятным, успокаивающим светом: «Таверна «Лапочка». Я уже и счет потерял, сколько недель я не спал в настоящей постели. Это было трудное путешествие, и я надеялся, что оно того стоило.
Я вздохнул. «Лапочка». Для моего иностранного уха это название звучало очень глупо. Но насколько я понимал культуру местных, для них это было вполне типично. Я не говорю, впрочем, что я понимал их культуру. Для нас Неколенд был слишком далеким и экзотическим местом. Таинственная сказочная страна, где все настолько хорошо, мило и радостно, что начинаешь подозревать, не добавляют ли в местную воду чего психотропного. На родине никто не знал, как обстоят дела в Неколенде, но здесь и сейчас я мог ознакомиться с ним из первых рук. Дверь, светящаяся передо мной, была порталом в загадочный мир антропоморфных кошек, и за этой дверью могло быть что угодно. Я не узнаю, пока не войду.
Я припомнил все мифы, которые рассказывали мои люди о неках. Что они все витающие в облаках беспечные и наивные дети. Что если их уронить с огромной высоты, они приземлятся на ноги целыми и невредимыми. Что они идеальные охотники, способные выследить и убить любую жертву. Что самцы нек держатся в рабстве доминирующей кастой самок и подвергаются обязательной кастрации. Я боязливо убедился, что мой меч все еще висит у меня на поясе, и что при необходимости я смогу защитить все интересующие меня части тела.
Хватит тянуть время. Рано или поздно зайти все равно придется.
Это было правда. Даже если бы слухи утверждали, что неки убивают всех пришельцев, насилуют их трупы и устраивают кукольные шоу с их участием, мне все равно пришлось бы войти внутрь.
“Оплошала кошка Нюшка. В плошке не хватает плюшки…” — проговорил я скороговорку. Я знал, что я могу говорить на их языке более-менее сносно, но все равно стоило убедиться, что я смогу не поперхнуться во время моего первого разговора с настоящей некой.
Повторив про себя стандартные молитвы и собравшись с силами, я открыл дверь. Горячие ароматы древесины, рыбы и алкоголя ударили мне в лицо. Перекрывающие друг друга десятки голосов дали мне понять, что вечер в разгаре. Я прикрыл глаза ладонью, защищая их от яркого света.
“Вечер добрый, лапа!” — послышался тонкий женский голос.
“Добрый вееееаааакх!..” — я закашлялся и не сумел договорить фразу. Моим глазам, привыкшим к свету, предстала владелица голоса. Взрослая, но визуально маленькая девушка. Большие, выразительные глаза, доминирующие ландшафт лица. Серые кошачьи ушки на макушке, длинный хвост. Поднос с посудой в руках. Совершенно голая.
“С вами все в порядке?” — обеспокоенно спросила она.
Неспособный что-либо ответить, я лишь оглядывался по помещению. Столы, стулья, стены, барная стойка. Разнообразные неки сидели за столами, ели, пили, разговаривали, смеялись. На некоторых даже было что-то одето: маечки, например, или ожерелья. Но никто даже близко не подходил к стандарту благопристойности.
Из морозного дождя, прямо в пекло.
“Яяяяяаааа…” — начал говорить я, пока мои глаза метались от одного угощения до другого.
“Лапа?” — девушка положила поднос на ближайший стол и подошла ближе, — “Ты краснеешь. С тобой все хорошо?”
“Я хотел снять комнату на ночь”, — растерянно ответил я, сглотнув, — “Да, именно комнату,”
Ее глаза находятся у нее на лице. Не ниже!
“Тебе к хозяину, за стойкой”, — махнула она в сторону.
“Да, точно…”
Держась за стену и стараясь не пялиться слишком откровенно на окружающих, я направился к стойке. Что здесь происходит? Знак снаружи явно говорил “Таверна”. Последний раз, когда я проверял словарь, это слово не значило “Бордель”.
Заметка: при первой возможности перепроверить словарь.
Не глядя под ноги, я столкнулся с миловидной некой с внушительным бюстом.
“Я не виноват”, — пробормотал я, — “То есть, извините”.
Нека улыбнулась, игриво ткнула меня пальцем в нос и пошла дальше.
Это не грязные мысли. Это сексуальное воображение.
Хозяин оказался некой мужского пола, тщательно протирающим стакан. Увы, надетый на него фартук помешал мне проверить на истинность слух о кастрации.
“Добрый вечер!” — начал я, — “Я хочу… эм…” — на мгновение я забыл, как на их языке сказать “комната”, — “у вас тут поспать”.
“Не проблема!” — с улыбкой ответил хозяин, — “В такой ливень никому не откажем. Одежду можешь оставить у камина сушиться, место там есть. Отдохни, пока наши горничные готовят комнату.”
Я почувствовал, как с моей головы слетела шляпа и как кто-то начал снимать с моих плеч плащ. Я резко обернулся, рефлекторно положив ладонь на рукоять меча, и увидел, как две молодые неки у меня за спиной дрогнули и отошли на шаг. Одна из них виновато сжимала в лапках мою шляпу.
“Что вы творите?!” — возмутился я. Неки молча переглянулись. Первая медленно и аккуратно положила шляпу обратно на мою голову под моим укоризненным взглядом, направленным, впрочем, несколько ниже ее лица. Вторая начала пятиться назад.
“Разве ты не планируешь снять эту промокшую насквозь одежду?” — спросил хозяин.
“Я вполне в состоянии сделать это сам”, — огрызнулся я.
Хотя сервис впечатляет.
Я подошел к огромному камину, занимающему целую стену. Разнокалиберные Неки лежали вокруг него, кто свернувшись калачиком, кто потягиваясь, кто расслабившись во взаимных объятиях. Одна маленькая Нека, на вид, может, лет десять по человеческим меркам, самозабвенно игралась с каким-то пушистым мячиком. Звуковой фон был заполнен вибрацией спокойного, удовлетворенного мурчания. Если бы не почти полное отсутствие одежды на участниках, я бы, может, воспринял эту сцену как мирную и уютную, а не как… это.
Глубоко вздохнув, я снял свою шляпу, перчатки, ботинки и плащ и положил их поближе к огню. Сам я нашел место с краю, отдельно от кучи тел, и устроился на полу в медитативной позе.
Когда я отправился в это путешествие, я думал, что был готов ко всему. Никто не знал, каково оно там, за границей. Могло быть что угодно. Я был психологически готов увидеть, как неки ходят на головах или строят дома из суфле или едят живых белок на завтрак. Но я не был готов к этому.
Причина смерти: потонул в абсурде.
Отношусь ли я к происходящему слишком параноидально? Наверное, надо быть проще. Они кошки. Голые и безоружные. Если что-то пойдет не так, я смогу победить произвольное количество нек, даже не вспотев. Надо перестать накручивать и просто плыть по течению.
Внезапно я почувствовал, как что-то давит мне на левое колено. Я инстинктивно открыл глаза, ухватил это что-то и встал. Виновником оказалась крошечная рыжая нека, попытавшаяся устроиться своей милой головой у меня на коленях, и которую я схватил за пушистое ухо и приподнял над землей своим резким движением. Убедившись, что опасности она не представляет, я отпустил ее. Она упала на пол, изящно приземлившись на ноги, обиженно высунула язык, зашипела на меня и, оглядываясь, убежала на другой конец комнаты. Проводив ее взглядом, я сел обратно на пол и закрыл глаза.
Рефлексы так просто не выключишь.
Вернуться в медитативное состояние не получилось. Что-то было неладно. Я открыл глаза обратно и увидел, что неки собрались вокруг, оцепив меня со всех сторон.
“У вас есть ко мне вопросы?” — осведомился я.
Среди толпы показалась та серая нека, которая встретила меня на входе ранее.
“Ты странный”, — просто сказала она, — “Почему ты все еще в одежде? Тебе холодно? Можешь сесть ближе к огню.”
Неки приблизились ко мне еще на шаг. Я встал на ноги и положил руку на рукоять меча.
“Что вы от меня хотите? Я просто устроился здесь на ночь.”
“Ты напряженный и усталый”, — сказала другая нека.
“Давай просто ляжем у огня и поспим?” — спросила еще одна.
Я оглянулся. Вся таверна обратилась в мою сторону, наблюдая за происходящим. Хозяин невозмутимо протирал стакан.
“Я вполне способен спать один”, — заявил я.
Одна из нек свернулась калачиком у моих ног и замурчала. Другая, наступая сзади, обняла меня за талию.
Я подавил желание разбить ее лицо об половые доски. Они просто кошки. Милые, мурчащие кошки, предназначенные для обнимания.
И только для обнимания!
Я грузно сел на пол и позволил армии обнаженных девочек с ушками облепить меня со всех сторон. Одна из них расстегнула мне рубашку, другая начала ее стягивать. Процесс на определенном этапе зашел в тупик, потому что я отказывался убирать руку с рукояти меча, что не давало рубашке полностью сняться. Наблюдать за попытками девочек обойти эту проблему было даже в какой-то степени забавно. Я прилег на пол, придвинувшись чуть ближе к огню, и расслабился. Голова неки попалась мне под руку, и я начал почесывать ее за ушком. Вскоре кто-то начал почесывать за ушком меня. Я не пожалел о своем решении. Путешествие было долгим, одиноким, невероятно холодным и максимально некомфортным; позволить отряду милых, пушистых девочек устроить мне массаж всего тела рядом с трескающим огнем было раем.
“Хозяин! Принеси чего выпить, на твой вкус!” — выкрикнул я. Вскоре чья-то рука сунула мне под нос кружку неясного напитка с сильным сладковато-лимонным ароматом. Я с наслаждением сделал несколько глотков. Копошение кошек вокруг меня усилилось. Одна из нек неловко попыталась отхлебнуть из моей кружки, но вместо этого просто пролила часть на мои штаны.
Все равно их сушить.
Допив странный напиток, я полностью лег на пол, уложив голову на живот неки, как на подушку, и приобняв другую неку за крупную грудь. Две неки начали тереться мордочками о мои штаны в том месте, куда был пролит напиток. Это было… своеобразно неожиданно. Я напрягся.
“Как там моя комната?” — крикнул я. Хозяин не отвечал, если вообще был здесь. Нека расстегнула мои штаны.
“Так, это уже чересчур”, — сказал я и с силой оттолкнул голову неки. Она посмотрела на меня крупными, грустными, милыми глазками.
“Зачем тебе эти мокрые штаны? Положи их сушиться”, — предложила она.
Я молча покачал головой. Остальные неки извивались вокруг меня, гладили меня по груди, чесали голову. Нека предприняла еще одну попытку расстегнуть штаны.
Ладно.
Я сдался и открепил ножны меча от пояса. Пусть снимает. На то, чтобы стащить с меня штаны, потребовались усилия трех нек сразу, но они справились. Чувство комфорта куда-то испарилось, заменившись ощущением уязвимости. По телу прошел знакомый озноб - мое тело чувствовало опасность. Кошки, обвитые вокруг моих рук, значительно ограничивали диапазон движения; неки, лежащие на моих ногах, были словно готовы атаковать. И как так получилось, что я позволил себе выпить целую кружку непонятно чего?
Я вспомнил про слух о статусе самцов в этом обществе. Лицо одной бурой неки находилось непозволительно близко к моим приватным частям. Несколько секунд она сосредоточенно созерцала их. Потом, усмехнувшись, лизнула.
Перебор.
Я вскочил на ноги, разбрасывая девочек по полу, наступив на чью-то руку, расталкивая нападающих. Плоской стороной клинка я ударил наглую бурую неку, разбив ей лицо до крови.
“Няяяяяя!!” — закричали девочки, разбегаясь в разные стороны, шипя, спотыкаясь друг об друга. Бурая нека смотрела на меня большими, обиженными глазами.
“Что у вас случилось?” — спокойно спросил хозяин, подходя к раненой, — “Вы слишком сильно играете! Вот, поцарапались. Осторожнее надо. Аккуратнее.”
Он дал раненой платок, которым она утерла кровь с лица, и погладил ее по макушке.
“Вот, все не так плохо, правда?” — продолжил он. Нека кивнула. “Отлично!” — хозяин улыбнулся, — “Будем играть немного мягче. Мяу?”
Озноб.
От его слов девочки осмелели и начали мало-помалу собираться обратно в кучку вокруг меня. “Нет!” — крикнул я и угрожающе взмахнул мечом. Стараясь держать дистанцию, я пятился назад, к выходу. Армия обнаженных нек подступала все ближе.
Озноб.
Когда я уперся голой спиной в дверь, я понял свой недочет. Моя одежда все еще была там, возле камина!
Черт побери…
Неки подступали со всех сторон. Одна встала на четвереньки и быстро поползла в мою сторону. Я ударил ее ногой - удар получился куда слабее, чем я ожидал, ввиду отсутствия на ноге привычного ботинка со стальным носком, но достаточно сильным, чтобы отбросить ее на несколько шагов.
Выбора не было. Надо было идти на прорыв.
Я рванул в сторону камина, взмахнув клинком. Я задел сразу несколько голых тел - три неки упали на землю, окровавленные. Плечом я сбил еще одну, необычно высокую, с белыми ушами и хвостом. Подобравшись к своей одежде, я схватил ее одним ворохом и обернулся в сторону двери. Армия нек слегка расступилась в стороны от лежащих на земле тел, открывая мне проход. Размахивая мечом, я пробился к выходу, открыл дверь и выбежал в дождь.
Холод сковал мое тело, морозный дождь стирал все остатки приятной расcлабленности, ударяя градом по моей голой коже. Мои голые ступни резались о твердые камни. Я бежал обратно, в лес, где разбивал лагерь прошлой ночью. Лучше продолжать спать на холодной, мокрой земле, завернувшись в тонкое одеяло, чем пасть под коварностью этих чертовых кошек.